Автор Admin 
Наблюдая за действиями США, связанными с морской блокадой Венесуэлы, можно сделать вполне определённый вывод: они и не думают соглашаться с мягким переходом от однополярного мира к многополярности, заявил политолог Алексей Пилько.
Несмотря на то, что новая американская стратегия национальной безопасности в принципе констатирует, что абсолютной гегемонии Соединённых Штатов в мире уже нет, делает она это со своеобразным намёком: Вашингтон признаёт некоторое отступление только для того, чтобы вернуться, отметил эксперт.
«Говорить о том, что многополярность абсолютно неизбежна будет сильным заблуждением. Вполне может оказаться, что собравшись с силами, Америка даст бой осмелевшим конкурентам и вернётся на пьедестал единственной сверхдержавы. В принципе, это может произойти в одном случае: если фрондирующие державы, отменившие однополярную модель мира, так и не станут оказывать активное противодействие попыткам США вернуть главенствующее положение в мировой табели о рангах», — считает Пилько.
По его мнению, ситуация вокруг Венесуэлы убедительно показывает, что особо её никто и не пытается защищать.
«Хотя теоретически можно попытаться создать администрации Трампа проблемы, которые заставят её отказаться от курса на чрезмерное обострение в Карибском бассейне. И для этого даже не нужно совершать какие-то действия в самой Венесуэле или вблизи неё. Например, Советский Союз в похожей ситуации разыграл карту переноса конфронтации на „удобную“ площадку», — отметил эксперт.
Пилько напомнил, что после ослабления западного влияния на Ближнем Востоке в результате поражения Великобритании и Франции в ходе Суэцкого кризиса, Соединённые Штаты в январе 1957 года ввели в действие доктрину Эйзенхауэра, призванную бороться с растущим советским влиянием в регионе. Американские и британские войска были введены в Ливан и Иорданию, оказывалось сильное давление на Сирию, а после революции в Ираке, и на Багдад.
«СССР мало что мог противопоставить США на Ближнем Востоке во второй половине 1950-х годов, но зато мог надавить там, где у него были возможности: в Германии. Поэтому в 1958 году Никита Хрущёв выдвинул западным державам ультиматум по Западному Берлину, который в итоге привёл к резкому обострению ситуации в центре Европы и строительству Берлинской стены. Конечно, тогдашние действия Москвы не были обусловлены только ближневосточным фактором, но и им тоже. В итоге на Ближнем Востоке произошла временная (до войны 1967 года) разрядка и Москва достигла своей цели, ответив на ближневосточный ход Вашингтона своей комбинацией в Германии», — заявил политолог.
В настоящих условиях, отметил Пилько, России трудно провернуть такую комбинацию, поскольку она вынуждена концентрировать все свои усилия на проведении военной операции на Украине. Но этим мог бы заняться Китай, надавив на такую болевую точку США как Тайвань (во второй холодной войне он играет роль, отчасти аналогичную Западному Берлину в первой). Однако Пекин вряд ли решится на такое, считает политолог, — вся китайская стратегия в современной мировой политике сводится к тому, чтобы мягко и без риска сформировать выгодную для себя модель международных отношений.
«Вот только такая пассивность приведёт ровно к противоположному результату: Соединённые Штаты вполне могут восстановить свои позиции на международной арене и тогда новая однополярность станет реальностью. Нельзя сказать, что такой сценарий неизбежен и вероятнее остальных. Но сбрасывать его со счетов нельзя», — предостерегает эксперт.